Лично
Уже более десяти лет я документирую истории жизни в книгах, статьях и на выставках, чтобы почтить память представителей старшего поколения, которые каждый по-своему внесли свой вклад в создание государства. Организация «Хагана», членами которой были оба моих деда (один в Хайфе, другой в Иерусалиме), близка моему сердцу. Поэтому интервью, которые я давал с Аялой Роном, 95-летней участницей «Хаганы», особенно в эти дни, тронули меня по-особенному. Представляет вам увлекательную историю Аялы (XNUMX г.) и Мутки Рона (умершего).
Детство в Венгрии
Она родилась 28 августа 1929 года в Сомбатее, старейшем из венгерских городов, названном девушка, их средняя дочь Роза וМеир Лосось. Родители вели религиозный образ жизни. Отец Меир работал опытным плотником, а мать была домохозяйкой и присматривала за детьми.
После рождения старшей дочери Грета (טובה), отец всей душой надеялся, что в семье появится сын, но так как он родился девушка, записала дату своего рождения в Йом Кипур как знак разочарования, дата, которая явно не соответствовала фактам. Позже Машаба родила третью дочь. луг, ее отец записал дату ее рождения как Тиша Бав.
В определенный момент, когда они начали чувствовать отчужденное отношение к евреям, родители решили покинуть Венгрию. Когда девочке исполнился год, семья переехала в Пиому в Италии, где прожила четыре года. Организованные для иммиграции в Землю Израиля члены семьи вернулись в Венгрию, чтобы попрощаться с оставшимися там членами семьи и иммигрировавшими в Израиль.
Через несколько лет разразилась Вторая мировая война. Тысячи евреев, живших в Сомбатее и его окрестностях, были доставлены поездом в Освенцим и нашли свою смерть, и только несколько десятков из них выжили. Бабушка и дедушка Аялы по материнской линии, а также ее тетя и четверо детей, оставшиеся в Венгрии, погибли во время Холокоста. Двое других братьев и сестер матери успели раньше времени иммигрировать в Бразилию и там продолжили жизнь основанными ими семьями.
Семья Салмон иммигрирует в Палестину и обосновывается в Хайфе.
В 1935 году семья Салмон иммигрировала в Израиль и поселилась в Хайфе. С помощью элементов еврейской общины для семьи была обустроена небольшая квартира в немецкой колонии в Хайфе. Профессия отца как опытного плотника оказалась востребованной и его сразу приняли в компанию «Судоремонт» для ремонта повреждений на кораблях, а мать занималась девочками и хозяйством.
Спустя некоторое время семья переехала в небольшую квартиру на улице Ха-Шомер, 29 в Хайфе, недалеко от пекарни «Ахадот». Девочку и ее сестру зачислили в школу «Гаула» в Хадар ха-Кармель, где девочке дали еврейское имя – Аяла, имя, которое она носит с гордостью с тех пор и до конца своей жизни.
Через несколько месяцев, когда ее бабушка и дедушка узнали, что их внучка учится в светской школе, они потребовали перевести ее в религиозную школу. Родители сделали, как им сказали, и перевели Аялу в ультраортодоксальную женскую школу «Бейт Яаков» на улице Табор, где она проучилась до 8-го класса, а ее сестра осталась учиться в «Гауле».
«Я была милой и довольно игровой девочкой, окруженной множеством светских друзей. Они ласково называли меня «Ширли Темпл», - свидетельствует Аяла. «Я тайком убегала из школы, чтобы участвовать в моих любимых занятиях по гимнастике, которые проводила учительница. Шмуэль Бялик В школе «Гаула», с которой Ами сотрудничала, я рад. Шмуэль меня очень любил, и мы остались близкими друзьями. По сей день поддерживаю связь с его детьми.
Девушка Аяла присоединяется к организации "защита"
Когда ей было 14, Аяла услышала от друзей об их деятельности в организации «Хагана» и решила вступить в ее ряды. Она была приведена к присяге в организации и ходила со своими друзьями на ночные тренировки, учения по приказу, KAPF (лицевой бой) и многое другое. Параллельно проводились занятия по оружию: снятие «Ницары» с гранаты и разборка-сборка винтовки «Стен». Позже они пошли практиковать полученные знания на боевой стрельбе, пока она носила гранату под рубашкой.
Занятия по теоретическому изучению оружия проходили на складе, куда его удалили, недалеко от ее дома на улице Ха-Шомер, в одном из домов на лестнице, ведущей на улицу Халуц.
Среди задач, возложенных на Аялу и ее друзей, было развешивание транспарантов и проведение демонстраций с целью не допустить выезда арабов из страны, а также охрана домов тех, кто решил уйти ночью. «Я стояла ночью одна со станком», - вспоминает она. «Я совсем не боялся».
Когда ей было около 15 с половиной лет, Аяла получила под командование группу мальчиков младше ее, девочек и мальчиков. Иногда после долгой ночной деятельности члены «Хаганы» оставались ночевать в пионерском доме. Однажды ночью, которую она хорошо помнит, она почувствовала руку гида на своем теле и вскрикнула. Это событие больше никогда не повторялось.
В магазине, торгующем шоколадом в нижнем городе.
В 1944 году, после Йом Кипура, ее отец споткнулся, спускаясь в брюхо корабля, над которым работал, и погиб на месте. Мать, которой пришлось одной содержать семью, пошла работать по дому, а Аяле, средней дочери, поручили помогать с различными домашними делами, в том числе раз в неделю приносить домой четверть блока льда, когда он приходил в гости. улица со стороны ледового участка.
Это были дни нужды в стране, и финансовое положение в семейном доме было тяжелым. Чтобы помочь матери с средствами к существованию, Аяла поступила в арабскую среднюю школу «Ба Маале» (где она фактически проучилась лишь короткий период) и начала искать подработку. К ее радости, ее приняли на работу в престижный магазин по продаже изысканного шоколада и пралине в нижнем городе, принадлежащий семье Бадер. «Они научили меня, как точно взвешивать на весах и как оформлять витрину», - с тоской вспоминает она. «Они доверяли мне, несмотря на мой юный возраст».
«Рядом с магазином на углу был паб, где британские солдаты тусовались с девушками и часто покупали для них бонбоньерки с прекрасными шоколадными конфетами», - говорит Айяла. «Однажды британский солдат вошел и попросил с верхней полки определенную бутылку напитка. Когда я поднялся по лестнице, чтобы взять запрошенную бутылку, он сопровождал меня взглядом и хвалил мои ноги. Позже он спросил, есть ли у меня член Хаганы, я ответил с притворным удивлением: «Да ведь я всего лишь маленькая девочка…»
Встреча с молодым врачом из Венгрии в лагере беженцев Атлит
Одновременно с работой в магазине и деятельностью в «Хагане» Аяла откликнулась на призыв своих командиров помочь пережившим Холокост беженцам, иммигрировавшим в Израиль из Венгрии и оставшимся в лагере Атлит. По субботам сотрудники «Хаганы» обязательно отвозили волонтеров в Атлит и привозили их обратно. Беседы с волонтерами, не владевшими ивритом на родном языке, были призваны облегчить им первые шаги в Израиле, понять, каковы их потребности, и помочь как можно больше.
Среди иммигрантов из Венгрии был также Машина, молодой врач из Венгрии, который на несколько лет старше ее. За те месяцы, когда Аяла работала волонтером в лагере, они подружились и полюбили друг друга, к большой радости матери. После выхода из лагеря он поступил на военную службу, но после того, как он был серьезно ранен в освободительной войне, мать оказывала на него давление, чтобы он разорвал отношения.
Представляем Мутаку Рона, впоследствии командир северного округа полиции
את Мордехай (Мутака) Рубинштейн Познакомилась через друзей, когда работала в шоколадном магазине. Мутка, родившаяся в Польше и старше ее на шесть лет, иммигрировала в Израиль в 1925 году и училась в школе Нецах Исраэль и профессиональном училище рядом с Технионом.
После военно-морской подготовки он поступил на службу в британский Королевский флот и прослужил в нем шесть лет в Средиземном и Красном морях. В 1947 году отправился в командировку организации «Хагана» с закупочной миссией в Европу. Во время службы в британском военно-морском флоте каждый раз, прибывая в порт Хайфы, он посещал близлежащий шоколадный магазин и покупал пралине и маленькие шоколадные конфеты с ликером.
«В то время у меня был парень, который был на несколько лет старше меня», — говорит Аяла. «Мотка привозил в Израиль статуи из слоновой кости, которые он приобрел во время своих путешествий, и мой друг остановил на них взгляд. Мотка предложил ему выбрать одну из статуй по своему усмотрению, а взамен он попросил меня, свою девушку К моему удивлению, мой друг отдал меня в обмен на статую из слоновой кости... К счастью, смелость оказалась сладкой. каждый раз, когда он приезжал в Израиль, он осыпал меня подарками. После нескольких лет совместной жизни мы решили пожениться».
Аяла и Мутака Рон женятся
17 мая 1949 года Аяла вышла замуж за своего избранника в кафе «Кейк» на горе Кармель. Свадебное платье она получила в подарок от владельца шоколадного магазина, в котором она проработала пять лет, который был членом семьи.
После свадьбы молодая пара некоторое время жила в квартире матери Аялы на улице Хесс. «Моя рыжеволосая темпераментная мама входила в нашу комнату, не постучавшись в дверь», — с улыбкой вспоминает Аяла. «К счастью для нас, ее кашель из-за сильного курения прекращался каждый раз, когда она приближалась к комнате…»
Позже они переехали в небольшую квартирку на улице Стэнтон (Шивит Цион), которую им сняла полиция. Следующей остановкой в их скитаниях стала небольшая квартирка на крыше дома на улице Эмек Зейтим, строительство которого велось. устроил брат Мутки, который был маклером по продаже квартир. Наконец, они поселились в Рамат-Шауле, в доме, где Аяла живет и по сей день.
«По-настоящему я полюбила Мотьку только после того, как мы поженились», — откровенно говорит Аяла. "Я познакомилась с ним глубоко и влюбилась. Нам повезло, мы очень любили друг друга и хорошо проводили время вместе. Мутка был обаятельным, человеколюбивым и талантливым человеком. Он построил всю мебель в доме. сам, с золотыми руками, которыми он был одарён».
Работа в отделе ХСИ Циалит, работающий волонтером в отделе изотопов в Рамбаме.
Во взрослой жизни Аяла работала в социальном отделе муниципалитета Хайфы, вплоть до рождения сына. מנחם в 1952 году. Ее старшая дочь освещает 1950 года рождения, третий сын. Рамми Родился в 1954 году.
В 1949 году Мотка поступил на службу в полицию Израиля и получил задание создать Береговую охрану. С этой целью он время от времени ездил в Германию и Японию, каждый раз на несколько месяцев, в течение которых внимательно руководил строительством кораблей, предназначенных для береговой охраны. В 1960 году он поступил на курсы старших офицеров полиции и морского дела и получил квалификацию первого моряка. На этой должности он дослужился до звания заместителя начальника, а затем был назначен командующим Хайфским округом, который затем получил ответственность за порт.
В 1968 году, во время его пребывания в Японии по работе, когда она осталась одна присматривать за тремя детьми, у них родился четвертый сын. Мой отец. Около шести лет назад от тяжелой болезни скончался сын Менахем. За прошедшие годы в большой семье Ронов родились десять внуков и трое правнуков.
Тем временем Мотка продвигался по служебной лестнице и был назначен командиром северного округа израильской полиции. Встречи и вечеринки, общественные и семейные, проводились у них дома, и Аяла с любовью готовилась и развлекалась. В то же время она работала волонтером в родительском комитете начальной школы «Рамот» в Рамат-Шауле, где учились дети. Вскоре она была избрана его руководителем и всей душой втянулась в эту должность.
«Были дни, когда в классах обучалось 40 детей», — говорит она. «Я участвовала и решала все возникающие проблемы, включая разговоры с учителем или директором, если это было необходимо. Я участвовала в поездках в качестве сопровождающего родителя, а при необходимости устраивала и скандалы...»
Аяла, обладавшая даром «Шипов в Тосике», искала значимую работу, где она могла бы внести свой вклад своими способностями и терапевтическим подходом. Ее мечта с юных лет стать медсестрой, которая в то время была прервана из-за отсутствия возможности финансировать учебу, привлекла ее к работе волонтером в больнице Рамбам.
В течение 48 лет (!) Аяла добровольно руководил архивом изотопного отдела ядерной медицины, содержавшим тысячи файлов. Во времена Короны было решено завершить процесс компьютеризации, а физический архив был отменен.
«Мне очень понравилась работа в больнице, общение с пациентами. Благодаря приобретенному опыту и знакомствам, я помогала, чем могла, даже сверх своих задач. Рано утром я шла на пляж Бат-Галим, купалась. , принять душ и приехать в больницу отдохнувшим. Так уже много лет..."
Мутака создает и управляет музеем нефти на заводе «Шеман».
После того, как он не был назначен комиссаром, на эту должность он был среди кандидатов, Мутака решил уйти из полиции. После выхода на пенсию он около 5 лет проработал вице-президентом компании «ЗИМ», сначала вице-президентом по персоналу. а затем в качестве вице-президента по вопросам безопасности. В то же время он продолжал работать волонтером в различных организациях.
После ухода из «ЗИМа» ему предложили возглавить музей нефтяной промышленности в Израиле. Музей был создан в 1984 году во дворе завода «Нефть» по инициативе генерального директора «Кур-Мазона» Бенджамина Гибли с целью показать развитие ранней нефтяной промышленности, начало индустриализации и механизации. и пищевая нефтяная промышленность сегодня.
Мутака был глубоко увлечен этой работой и обязательно привез с собой экспонаты из дерева и камня, чтобы проиллюстрировать процессы. В то же время Аяла также помогла в систематизации собранных исторических фотографий. В музей регулярно приезжали группы из школ района, и дети проявляли большой интерес к экспозиции и объяснениям.
Смерть Мутаки, комната для гостей, ставшая музеем
В 1987 году под давлением семьи Мутака с помощью жены записал свои детские воспоминания о Хайфе 20-х и 30-х годов, об исчезнувшем красочном мире, который он помнил в деталях. Год спустя, на следующий день после ночи Седера, к нему присоединился друг, и они вместе отправились в одну из арабских деревень, чтобы принести в музей благовонные камни, во время посещения, без каких-либо ранних признаков, у него внезапно случился сердечный приступ и он умер. После его смерти семья с помощью друзей, любящих Хайфу, завершила обработку сырья для публикации его мемуаров.
Во вступлении к книге «Воспоминания моего детства» тогдашний комиссар полиции Рафи Пелед писал:
«Сочетание любви к морю и неутомимой преданности вопросам безопасности, правопорядка привело к прекрасной карьере человека и офицера. Мотьку Рона будут помнить как одного из тех немногих, кому удалось оставить свой след на окружающую среду и прививать ценности, включающие универсальные послания, как еврейские, так и человеческие».
После смерти Мутки руководство музея «Шеман» подарило Аяле и семье сувенирный альбом, в котором он собрал фотографии того времени, когда он руководил музеем. Вот что говорится в посвящении:
«Аяле, детям и внукам. Разрешите представить вам этот альбом, скромный сувенир с завода нашего менеджера и друга Мутаки Рона, покойного директора Музея нефтяной промышленности в Израиле. С уважением и дружбой Давид запечатал его, а Авраам оставил его».
После смерти Мутаки гостевая комната в доме Аялы использовалась как семейный музей, посвященный памяти ее мужа, ее близкого друга и отца ее детей. Предметы, представленные в нем, напоминают о его работе и о следе, который он оставил после себя. Фотографии и благодарственные грамоты за время службы в полиции, коллекция менор, которую он собирал с любовью, коллекция тарелок с изображением лани, которую он купил по всему миру для любимой жены, множество сувениров и семейных фотографий. Дом и обилие экспонатов, кстати, убирает и поддерживает по сей день сама Аяла.
Влюбиться в Аялу, ухоженную и благородную женщину, излучающую оптимизм и радость жизни, несложно. О ее позитивном настрое свидетельствуют ее слова даже в разгар этих трудных дней, когда Государство Израиль борется за свое существование:
"Я вырос в Хайфе, в хорошем соседстве с арабами, говорю на арабском языке, служил в Хагане - все это заставляет меня верить, что, хотя Государство Израиль переживает самый трудный период в своей истории, есть место для надежды, что между всеми жителями страны и нашими соседями наступят добрые дни единения и мира».
Спасибо автору за такую красивую и подробную статью.
Я горжусь тем, что ношу фамилию «Рон».
Спасибо, Натаниэль!
Действительно, Мотка Рона, командира Хайфского и Северного округа полиции Израиля, помнят как достойного и уважаемого человека и командира в полиции. Связанный и известный жителям Хайфы, скромный человек, очень преданный своей уважаемой должности начальника полиции.
Большое спасибо за ваш ответ
Как дочь Айлы, я, конечно, отношусь к ее личности предвзято и знаю ее личную историю. Все это не умаляло сути дела, в котором я прочитал статью, написанную с большим мастерством, и получил от нее большое удовольствие.
Спасибо, дорогая Мейра,
И еще долгих лет здоровья и оптимизма вашей любимой мамочке.
יעל
Как обычно - увлекательная статья.
Буду признателен за объяснение фразы:
«Среди задач, возложенных на Айялу и ее друзей, было развешивание баннеров и проведение демонстраций с целью не допустить выезда арабов из страны, а также охрана домов тех, кто решил уйти ночью».
Я не знаю этого вопроса в рамках деятельности организации «Хагана». Я хотел бы подождать.
С Новым годом и прежде всего - хорошие новости
Иаков
Спасибо, Джейкоб.
Что касается вашего вопроса, то я также не слышал этого ни от кого из членов Хаганы, с которыми я брал интервью в прошлом, но это то, что сказала Аяла, я спросил ее, и она не помнит больше никаких подробностей об этом (попробую поговорить с она еще раз об этом деле). Более знакомым занятием членов «Хаганы», с которыми я разговаривал, было вывешивание транспарантов и демонстрации против «Белой книги».
С Новым годом и хороших новостей всем нам
Захватывающая история жизни, полная содержания и непонятного резюме, на основе которого можно рассказать и построить жизнь, полную красок и действий.
Так как я сосед и друг детства сына Рами
А первый ребенок Рамат Шауля вспоминает семью Това и отца Мотьку по его увлечению плотником дома со всеми инструментами на их складе в детстве.
Вдохновляющая семья
От меня Кригер Цви
Привет, Цви!
Благодарю за ваш ответ
И за то, что поделились воспоминаниями о прошлом
Какая замечательная статья, интересная и полная любви к собеседнику и теме. Приятно читать.
Добра и здоровья Аяле.
Спасибо, Яэли, за добрые слова.
Я, конечно, присоединяюсь к вашим пожеланиям.