Спустя 30 лет после написания пьесы Хайфский театр выпускает новую экранизацию «Ребенка за глазами», в которой Мур Франк превратила монодраму Навы Семаль в эмоциональное спектакль, в котором одну и ту же героиню играют 3 разные актрисы. , на разных этапах жизни. После успешного производства на иврите сейчас они работают над арабской версией.
Мы поговорили с Мор Франком, драматургом и режиссером, который, как уже упоминалось, переработал пьесу Навы Семаль и поставил ее версию на иврите с актрисами Альмой Диши, Рони Хадар и Буниэлем Офри, а сейчас работает над арабской версией с актрисами Моной Чава. Шаден Канбора и Фидаа Зидан.
Что включает в себя переход с иврита на арабский язык?
«Помимо буквального перевода, пришлось сделать культурную адаптацию. Например, в адаптации было написано, что мать рожала в кибуце. В арабском обществе такого понятия нет, поэтому оно переехало в деревню. песня об ушедшей из жизни бабушке, которая ставит свечи в подсвечники, но это немного похоже на канун Шаббата... Поэтому Мона (Муна Чава, актриса в сериале) перевела ее на арабский вазе, в которой стоят цветы. Ставьте. Поскольку постановка человечная и говорит на языке эмоций, она должна доходить далеко и говорить на языке каждого. Это факт, что мы еще не начали снимать, а интерес уже есть большой».
В сериале рассказывается о матерях вообще и о матерях ребенка с синдромом Дауна в частности. Мона Хава играет мать на этапе беременности, Фидаа Зидан — персонаж матери, которая сразу после родов обсуждает, взять ли ребенка с собой или оставить его в больнице, явление, которое происходит до сих пор. Шаден Канбора играет мать того же ребенка, которая собирается пойти в первый класс.
ты понимаешь арабский?
«Я не понимаю по-арабски, немного выучил, но правда немного. Мы работали за столом, переводили текст, но когда мы реально работаем, на репетициях я не понимаю каждое слово. Это заставило меня сконцентрироваться на что под словами - в мелодике языка, в подтексте, в разрыве между словом и истинным намерением и особенно в игровом действии. Я обнаружил, что на самом деле руководю языком чувств, универсальным языком, который на самом деле не нуждается в переводе».
В пьесе практически невозможно найти слова на иврите. Для Мура было важно отдать должное арабскому языку. «Хоть я и не понимаю этот язык, он звучит для меня очень знакомо. Он вызывает во мне чувства, ощущения и запахи, которые другие языки не вызывают во мне».
Давно не было ни театра, ни зрителей. Чего вам не хватает больше всего?
«Здесь и сейчас тот факт, что есть публика, которая вместе смеется и вместе плачет, и в этом спектакле это происходит. Вам не обязательно быть родителем ребенка с особыми потребностями, чтобы общаться – мы все дети, родители.Я скучаю по тому, что происходит в театре и не происходит сейчас.В отличие от кино, ты сделал Самый лучший дубль - но он уникален, в него больше жизни не вложишь, он уже мертв. Здесь другое. Это чувство аплодисментов, когда к тебе приходят со слезами на глазах, ничто ему не заменит».